icon_gotop
18+
autorisation
Войти | Регистрация
Время в Татышле
02:46
Пятница, 29 Марта
Рекламный баннер 990x90px top

«Косая степь»

15:04 15.01.2015

После демобилизации из рядов Советской Армии, где я два года служил военным врачом, решил приехать на работу к моему другу в Татышлинский район. Фанави Габдулхаевич, пусть земля ему будет пухом, тогда был главным врачом района. Райцентр мне не понравился и я из трех участковых больниц выбрал Бигинеевскую участковую больницу на 20 коек, которая  обслуживала 18 деревень, из них в 13 жили удмурты, в четырех татары, в одном русские. Деревня  Бигинеево, когда то была центром этого угла Татышлинского района: была тут телефонная станция с телефонистками, участковая больница, средняя школа, почта, контора и склады сельпо, мельница водяная и конечно знаменитая бигинеевская пекарня, хотя там месили тесто ногами в резиновых сапогах, хлеб получался очень вкусный.  Участковая больница имела санитарную машину и лошадь. Первый водитель Василий из Бальзюги в свободное время любил спать на сеновале больничной конюшни и когда я говорил ему о необходимости смотреть машину, а не спать в рабочее время, он отвечал: «Зачем? Хорошая поломка наружу вылезет!», второй водитель Минкамат, наоборот, мог за час разобрать машину полностью и при  помощи санитарки Шарбнисы собирать заново. Санитарная машина часто ломалась, если правду сказать, ремонт хватал на одну поездку в райцентр. Дефицит был на все запчасти, например рулевые шаровые пальцы нам точил из «шестигранки»  слесарь из Калмияра Латыпов Фатих, он мог все! Даже на москвиче председателя колхоза Фиды Сафича шаровой палец был его рук дело. Как- то на этом москвиче едим в Уфу, к нам подсел начальник сельхозтехники Камалетдинов и на заднем сидении стало тесно. Я ему говорю: «А вы знаете, что у них рулевые пальцы из шестигранки?». Он тут же остановил машину и пересел на  свой УАЗик. По возможности помогал нам и механик колхоза «Танып» Фатих Арсланов. Поэтому,  главным средством передвижения больницы все равно осталась конская повозка.

      При больнице было родильное отделение, где ежегодно рожали около полсотни женщин. Постоянных акушеров не было, спасала на все руки мастер- фельдшер Федосия Нуриева, частенько и меня будили.  Я могу уверенно сказать,  что в этих деревнях нет дома, где бы я не был. Мы,  с патронажной медсестрой Раисой Нуртдиновой из Бальзюги, на лошадях,  регулярно объезжали деревни и делали подворный обход. Из-за выявления большого количества больных,  больницу пришлось расширить до 40 коек.

 Дорог тогда не было, особенно в зимнее время пурга заносит дорог, выключает свет и телефон, единственным человеком, кто мог проехать по этим дорогам был Фрид Арманшин-начальник сельхозуправления. Он почти каждый день рано утром, в любую погоду, ездил в колхоз Социализм будить председателя колхоза.

                                                                      \\\\

  Фарит Ушияров- председатель Бигинеевского сельпо. Мы, два татарина,  день и ночь были заняты работой, и расстраиваться по поводу наших бытовых условий, было некогда. Он вечно возил товары для сельпо, я лечил больных днем, и, как правило, принимал роды в ночное время.

   У них был телевизор, но из -за отсутствия по близости ретрансляционной станции показывал очень плохо, несмотря на то, что антенна была поднята на макушку самого высокого дерева этой деревни. Все равно мы пытались смотреть телевизор, но в основном слушали через сильные помехи, отрывочные слова говорящих людей по нему.

    -- Слушай, если тебе скучно, у нашего охранника есть ружье, возьми, походи вокруг деревни, развеешься, -- сказал он как то, заметив мою скуку в выходные дни.

    Так я  стал охотником, и влюбился в непроходимые тогда, леса Татышлинского района.

                                                                        \\\\

Одним из охотников владеющим древними способами охоты был житель деревни Юг Хутор Самойлов старший.  Один раз я  крепко обманулся на его  тетеревиные  чучела, потому что они были как живые: «На самой макушке  березы, своим весом сгибая тонких ветвей, сидят три косача, смотрят на закат. Вот удача! С трудом совладея своим волнением, я начал подкрадываться к ним. Лишь бы удержать себя от преждевременного выстрела, не подойдя на расстояние верного.  Целясь по середине сидячей группы, чтобы прихватить всех косачей нажимаю на курок. Когда рассеялся дым пороха вижу, косачи как ни в чем не бывало сидят на своих местах. Делаю еще один выстрел -косачи остаются на месте. Перезарядив двустволку, выбегаю как можно ближе к березе и сходу делаю дуплет. Тетерева остаются на месте. Теперь терять нечего, иду прямо, в открытую,  к березам и только здесь понимаю, что стрелял по чучелам. Первое что я делаю,  быстро оглядываюсь вокруг, не видел ли мою охоту кто- нибудь?».                                                                                                        Самойлов ставил капканы на зайцев, но Юг Хуторские охотники, по рассказам Сабирзяна,  кузнеца деревни Бигинеево, раньше ловили их на петли и по воскресениям увозили из полей тушки пойманных зайцев на санях  возами.  Были и курьезы, как-то Самойлов приходит проверять свой капкан (в старости он начал охотиться всего одним капканом, больше двух он уже не запоминал куда ставил) капкана на месте не оказалась. «Только Карлышев младший мог унести капкан с тушкой»--подумал он и тут же пришел к нему с претензиями.  Не виновный Карлышев так и не смог убедить Самойлова о своей не причастности к исчезновению капкана, правда,  только до весны, когда растаял снег капкан нашли  на месте с остатками зайца. После этого случая Самойлов бросил и такую охоту.

                                                                       \\\\\

   У немногих людей сохранился древний, никакими правилами не оговоренный охотничий этикет.  Такие люди отличаются бережным отношением не только к дружбе, но и к природе, к ее обитателям. От них исходит, уходящая в глубь веков, порядочность.  Общение с ними равнозначно вдыханию чистого воздуха соснового бора. Кузнец деревни Бигинеево,  Байдуллин Сабирзян, где я работал «Баджин врачом», был именно одним из таких.

    Худощавый, на вид болезненный, он не соответствовал представлениям о кузнецах, которые должны быть здоровыми и мускулистыми людьми. Ежегодно выписывал журнал «Охота и охотничье хозяйство», но на охоту ходил всего один раз в году. Обычно эта охота приурочивалась к первой пороше, хотя заранее планировалась. Выходили  мы очень рано, несмотря на то, что охота- вот она, рядом, за околицей, но истинному охотнику нужно своеобразное уединение от людских глаз и ушей.

   Организовывал  охоту он сам, и всегда удачно. В основном,  мы охотились на русака,  за оврагом «Мария гоп» у деревни Бальзюга. Кузнец стрелял из старенькой курковой одноствольной «двадцатки» дымным порохом, немного отпуская зайца, как бы дав ему шанс. Брал одного зайца, а потом мы просто ходили по лесу, философствовали на тему природы. Он любил говорить о природе прошлого, особенно о том, какая богатая дичь водилась в этих местах, когда он был молод.

                                                                  \\\\\

    Моя первая встреча, со знаменитым Вязовским прудом произошел так: иду по пойме реки Юг вверх по течению. После обильных осенних дождей вода мутная и сильно прибавила. Со стороны верховья реки стал доноситься  шум, который по мере продвижения вперед усиливается, переходя на оглушающий гул. В недоумении прислушиваюсь в гул,  прибавляю шаг, и скоро выхожу на пруд. Это мой первый поход по реке Юг, я и не знал, что тут есть такой большой пруд, с зеркальной поверхностью более ста гектаров.  Шел просто осваивать новые, охотничье угодья.

      Подходя к насыпи понял причину гула, пруд уходил, видимо дамба не выдержала осенних дождей. Зрелище конечно грандиозное, но трагичное. Насыпь пруда со стороны левого берега на пригорке упирается на сосны с сильно извитыми ветвями как в сказочном бору. Между этими соснами, фасадом на пруд, стоит домик с двумя глазницами пустых оконных проемов. На одном из двух подоконников сидит старуха с горбом на спине, крючковатым носом,  свисающим до подбородка, (или из-за отсутствия зубов приподнятым подбородком до кончика носа). Она увидев меня вышла из избы и, упираясь на такую же согнутую как сама палку, медленно растворилась в лесу.

     «Там лес дремучий, там леший бродит, русалка на ветвях сидит…».

 

                                                                \\\\

 

            У Сикиязовского заготовителя, конфисковали лошадь. Прежде чем ее пустить на мясо поместили в отделение заготскота. Директор заготскота Амир Гарипович, зная, что в больнице плохая лошадь,  сообщил мне, что у него появилась хорошая лошадь и он, сможет обменять больничную клячу на нее. Так и сделали. Лошадь черной масти оказалась и вправь очень хорошая. Из всех ее качеств, мне нравилась высокая сообразительность, она быстро освоила мои маршруты, расположение фельдшерских пунктов каждой деревни. Не нужно было держать вожжи, она сама знала куда идти и  умела находить дорогу в любую пургу. Для нее больничный завхоз Нурми заказал кошевку бальзюгинским мастерам. Кошевку накрыли  плетью из лыка, получилась отличная «скорая»,  для нашей участковой больницы.

Однажды, завхоз Нурми заметил, постороннего человека, наблюдающего через забор за лошадью, он в нем узнал прежнего хозяина лошади. Беда не заставила себя долго ждать, позвонил прокурор, инициатор конфискации лошади, велел нам немедленно вернуть лошадь в заготскот. Бигинеевская участковая больница потеряла не тягловую силу, участковая больница потеряла личность! 

                                                                     \\\\

    День выборов. Избирательный участок расположен в Бигинеевском бригадном клубе. В те времена  выбирали только одного кандидата, без других претендентов, и должны были  явиться на выборы все, кто был в списке избирателей, иначе наказывали ответственных лиц по выборам, в первую очередь председателя сельсовета.                                                                                                                                                  Фатхи немного хромает, поэтому чтобы съездить в соседний район в деревню Тошкурово просил у председателя колхоза машину, тот отказал ему. Он сказал: «Ладно, зато приедете за мной в Тошкурово!».                                                                                                                                Через полчаса участок закрывается, а Фатхи все еще не пришел на выборы.   Тут кто-то вспомнил его слова. Председатель колхоза отдал свою служебную машину, Фатхи привезли с ветерком!

 

                                                                       \\\\

          Единственным русским в деревне Бигинеево был мельник Сергей. Как и положено мельнику он частенько выпивал и пугал жену. Мне как депутату сельсовета приходилось налаживать их отношения. Как- то в зимнюю ночь он стучит в мое окно и взволнованно  кричит.  Я подумал: «Опять подрались, возможно даже с трагическим исходом». Он сначала не смог объяснить причину столь позднего обращения ко мне.

     --Принеси пожалуйста фонарь, надо посмотреть лошадь, нет ли крови на ее спине, --наконец более внятно сказал он.

    Спину лошади посмотрели, крови не было.

    Оказывается, он возвращался из соседней деревни Танып –Чишмы, дорога из этой деревни проложена через дремучий лес.  Лошадь нехотя тянул хозяина, потом вовсе и остановился перед огромной ели. Никакие уговоры хозяина не подействовали ей, пока тот не взял вилы и не сделал укол по ноге. Лошадь нехотя тронул вперед, когда она вошла в сень разлапистой ели оттуда сверху кто -то прыгнул на ее спину, лошадь дернулась вперед и понеслась без оглядки. «Кто –то» кувырком упало на лицо Сергея и отскочил в сторону, через пять минут, как показалось Сергею, сани были уже в деревне, это около пяти километров.

     -- Господи, у меня же штаны мокрые? — только теперь обнаружил Сергей.

      На следующий день по следам на снегу я разобрался -рысь прыгнула на лошадь, видно он не знал,  что на лошади есть еще дуга и сбруя.

                                                                      \\\\

   Я депутат сельского Совета, поэтому приходится участвовать на сессиях и заседаниях Кызыляровского сельсовета. Эти заседания проходят интересно: вот поднят вопрос о ремонте мостика через небольшую речушку Бердышка, которая протекает между Ивановкой и Старо-Кызылъяром. Несколько человек выступили по этому вопросу, доказав, что мостик, очень нужен для населения. Решили мостик отремонтировать.  Но тут, лесник Садриев Казип, дом которого находится почти на берегу этой речки,  предложил: поскольку мостик часто выходит из строя и каждый год приходится рубить лес для материала-  нужно построить его заново, из металла, а назвать это сооружение не мостиком, а мостом! 

     --Дорогие товарищи!--  как будто радуясь к тому, что вопрос принял такой сложный оборот, объявил свое решение, председатель Радик Такиуллович, --раз, мы будем строить мостик заново как мост, еще из металла, то для этого нужен проект, так как проекта у нас нет, мы не в состоянии строить этот мост—он перевернул страницу и объявил следующую повестку дня.

      На этом вопрос о ремонте мостика, как проблему «не сельсоветского уровня», закрыли.

                                                                          \\\\

     Председатель колхоза Дэмэн, Ринат Биктимирович,  показывает свое хозяйство, хвалится достижениями последних двадцати лет, когда меня в этом колхозе не было. Зашли и в Бальзюгинскую кузницу.  Не обращая внимание на мороз сквозящий из открытых дверей кузни, по пояс раздетые два парня-кузнеца, складно бьют молотом по раскаленному железу-пытаются сделать какую то деталь для выездных саней.  Самые красивые и безотказные в эксплуатации выездные сани делали только в деревне Бальзюга. Таких «крылатых» саней я до этого и после не видел нигде. Их делали обычные столяры и кузнецы колхоза «Дэмэн», возможно они были потомками былых мастеров, потому что такую красоту и целесообразность придумать в одночасье было бы невозможно.                                                                                                                          –Ну и закалка!—удивился я.                                                                                                                                  –Они с младенчества « закаленные», близнецы,--сказал председатель— они  и в детстве зимой ходили по улице полуголые.                                                                                                               …Младенческая смертность- самый плохой показатель. На моем участке ежегодно рождались около полусотни детей и довести их живыми до года была нашей главной задачей.  Как-то патронажная медсестра Раиса предложила мне вместе сходить в дом, где недавно родились два мальчика-близнеца. Дом на краю деревни стоит подальше от соседних домов, построен недавно приезжей семьей.  Чулана еще не было, поэтому входная дверь «смотрела» на улицу и была настежь открыта. Проход в дом загораживала задняя часть коровы. Выгнав корову, мы с медсестрой зашли в дом. Дома взрослых не было, около окна на койке лежали двое голых новорожденных мальчика.   Мы с Райсой начали  топить печку, скоро пришла мать близнецов. После этого случая патронажная сестра была обязана посещать этот дом каждое утро, когда шла на работу… Мальчики росли здоровыми и любили зимой выбегать на улицу голыми и никогда не простужались.                                                                                                                                                                         –С крайнего дома?—спросил я у Ринат Биктимировича,  он кивнул головой, подтвердив это. 

-- Вспомнил, они родились при мне  я их «повивальная бабка»,--сказал я.

 

                                                                 \\\\\

  После четырех лет работы в этой участковой больнице, меня назначили главным врачом района, а мои здешние больные так и продолжили ходить ко мне  в райцентр, увидев меня они в любом месте могли приветствовать радостными словами:  «Марат, дич!» и мне приходилось решать их проблемы, они и сегодня приезжая в Уфу, в Республиканскую больницу находят меня, открывают дверь кабинета, по их широкой улыбке, я сразу догадываюсь что они оттуда, тоже улыбаюсь и говорю: «Заман гына пыр, пукче,  вира, мар кула, кытыет вича?..».   Как в Бигинее, в 1973 году!

 

                                                                   \\\\\                                                                                                                                                              

   --Доктор, скажи пусть уберут вот эту штучку на плече, мешает косить траву, задевает рукава рубашки и краснеет.--говорит Имай из Танып Чишмов, показывая свой жировик  величиной с горох под кожи плеча—Только ты  меня положи на койку, я боюсь уехать домой пока не заживет рана.  Его положили в хирургию, убрали жировик и наложили один шов и выписали через неделю. Он зашел ко мне в кабинет, показал место операции. Я спросил:  «Как перенес операцию?».                                                                                                                                               --Ой Марат, такие страдания, как тяжело перенес я эту операцию,--формируя страдальческую гримасу на лице, сказал он, и немного погодя добавил в полном серьезе-- а инвалидность мне за это не дадут?                                                                                                                                                        Инвалидность ему дали спустя три месяца, после того как он упал с воза и сломал позвоночник.

                                                                         \\\\\                                     

  

                                                 

      Из местных охотников надо вспомнить,  конечно его: он, по прозвищу «Ленька-Рахим охотник», единственный охотник среди десяти деревень в округе Ниж-Балтачево, кто кормит семью исключительно охотой. В основном он охотится на пушных зверей. Хотя частенько врет, но  говорит очень убедительно, поэтому понять правду ли он говорит или врет, невозможно. На это его качество я клюнул два раза: первый раз не подозревая, второй - сам захотел убедиться, до какой степени он обманщик. Его деревня от райцентра в тридцати  километрах.

 --Марат поедем ко мне я два мешка рыбы поймал, один тебе отдам!—

 --А куница у тебя есть?--  спрашиваю  у него.

 --Есть-есть и куница есть, и норка, и ондатра, поехали!

   Я посадил его в машину, и мы поехали к нему. По приезду он на удмуртском языке начал требовать у жены самогонку, чтобы угостить меня. Поскольку я немного понимаю по удмуртский, сказал, что я пить не буду, перейдем скорее к делу.

  --О, Марат, оказывается брат, из Чернушки, вчера увез всю рыбу, я сожалею!

  --Ну ладно с рыбой не повезло, давай посмотрим шкурки,-- сказал я.

  --Поймаю, у меня наставлено много капканов, а в лесу куницы много!—  поспешно сказал он и не покраснел.

    Второй раз было точно также.

  Его сосед Ягафаров Шарафетдин, наоборот человек малословный, слова говорит,  как бы стесняясь тебя, мне он нравился своей душевностью. Раньше охотников было мало, если мы в лесу встречаем лыжный след другого охотника, не вставали на его след, а демонстративно пересекали под прямым углом, чтобы тот не подумал, что его след тропили. Теперь молодые охотники идут по твоему следу и уносят не только зверька, даже капканы.

     Гафур (Ахматьянов точно не помню) агай из Старо Кызылъяра часто посещал меня, то есть врача и как- то после очередного посещения спросил: «Марат, ты никогда не просишь у меня рыбы, я ведь рыбак?». Я сказал, что мне не удобно,  у больного человека просить рыбу. Но как специально, через несколько дней после этого разговора, звонит мне главный врач восьмой больницы Уфы Вехновский Олег Леонидович, и говорит, что хочет приехать ко мне в гости кушать рыбу.  Олег Леонидовича нельзя не угостить, его больница шефствует над населением района, многие наши больные лечатся у него. Однажды, в поле мы с ним встретили Павлика-в то время участкового милиционера, они поговорили о том, почему Павлик не учится по своей линии. После отъезда Вехновского прошло три дня, он звонит мне из Уфы, чтобы Павлик завтра к 9 утра приехал к министру внутренних дел. После приезда Павлик рассказывал: «В приемном у министра в очереди сидят полковники милиции, а его пригласили вне очереди, узнав, что он до сих пор ходит в рядовых, министр распорядился присвоить ему чин старшего сержанта, сам же вручил погоны. Павлика зачислили в юридический институт».

    Я вспомнил наш разговор с Гафур агаем и прося прощение говорил о просьбе Вехновского. На следующий день рано утром звонит Гафур агай и говорит, что заказ выполнен. У крыльца его дома стоял велосипед с длинными черемуховыми прутьями привязанными к нему, это были удочки с невообразимо маленькими крючками. Он вынес из чулана тазик с тремя огромными лещами. Я был поражен, когда он сказал, что их ловил на те самые маленькие крючки.

     Сильнейшим шахматистом был директор Кызылъяровской средней школы Нухов Салим Шаймарданович, человек необычайной эрудиции, с ним можно было обсудить все проблемы вселенной, но на шахматах я его ни разу не победил. У меня до сих пор во рту вкус его соленых огурцов из дубовой бочки, сделанной мастерами Ивановского лесопункта, которая стояла в предбаннике, а также шанежки,  испеченные его супругой.

  Кстати, Ивановским лесопунктом командовал Николаев Хафиз, он всегда старался помогать участковой больнице пиломатериалами и дровами. Он был очень хорошим человеком, Быстрый Танып не прав, поступив с ним так жестоко…

   Не могу не вспомнить мастера на все руки, человека, который мог отремонтировать любую технику, Ахмадуллина Сабир Ахмаевича, учителя труда Бигинеевской средней школы.  Жителя деревни Утар-Елга,  Мухоярова Василия и его родственника (имя не помню)-всемирно известного мастера тальянки.

                                                                      \\\\

   Были и обманщики.   Около десяти часов утра, сабантуй только-только начинается. День прекрасный, к сабантую собралось много народу.  Вот,  вот начнутся скачки, впереди шашлыки, веселье!..

   Ко мне подошел Финаиль и говорит:   —Я нашел волчье логово со щенками!

   Я  начал допытываться, где и как? Он говорит:

    —Поедим, покажу.

   Я бросил сабантуй на самом разгаре и поехал с ним в его родную деревню Кыткы- Елга за тридцать километров от райцентра.

    Мне не терпится узнать, где это логово, поскольку я знаю территории всех волков, у меня были свои предположения о том, где могут быть волчье логова.

    В литературе описывается способ охоты, на волков используя добытых щенков из логова, поэтому весть о том, что есть логово со щенками, меня заинтересовала больше чем сабантуй.

     Финаиль что- то тянет, не говорит где логово, мол, ты не знаешь это место, тем самым интригует больше, как это, в татышлинских лесах есть место,  которое я не знаю. Так мы проехали всю дорогу и подъехали к деревне, я начал сильнее требовать у него ответа, он тут и признался, что не он сам нашел щенков, а отец Ралифа. Я тотчас повернул машину к дому Закировых, благо мы еще его не проехали. Закирова- старшего дома не оказалось, он уехал в гости в соседнюю деревню к родственникам. Мы поехали туда, нашли Закирова старшего.

    На мой вопрос, где ты видел логово со щенками волков, он ответил:   —Говорили, что зимой кто-то видел волчих следов около оврага «Шайтан барак»?!

  Финаиль изобразил выражение лица, что он к этой истории вообще никакого отношения не имеет.  Стало ясно- ему просто нужно было доехать до дома.

  Сабантуй пропал, а Финаилю пришлось зарезать барана на шашлык и затопить баню.

                                                                    \\\\\\

    Весенний лес у деревни Юг Хутор. Все живое радуется теплу: ручьи журчат, поют птицы,  в воздухе стоит весенний звон. Тают оставшиеся клочки снега, при этом тоже издают свой характерный звук. Везде белеют подснежники.

    Меня остановило какое- то ворчание, как будто, кому- то неугодно мое присутствие в этом лесу. Я внимательно оглянулся вокруг, ничего подозрительного не обнаружил, видимо показалось, медленно продолжил движение. Ворчание появилось снова, как будто кто- то, из глубины деревянной бочки, шепеляво, о чем- то, тихо возмущается. В недоумении, опять посмотрел вокруг, и ничего не нашел, сделал еще несколько шагов вперед и тут увидел, на противоположном краю лесной поляны на самой макушке вековой ели, сидит глухарь и тихо токует. Откуда? Здесь я никогда не встречал глухарей, долго любовался песней одинокой, доисторической, птицы.

                                                                 \\\\\\

    Ночной снег, ровной белой простыней накрыл все изъяны старого снега.   Молодые березы, как у Есенина, «принакрылись снегом, словно серебром». Утренняя тишина, лыжи скользят бесшумно и плавно, в мышцах радость, от предстоящей нагрузки, в душе покой от слияния с природой. Перебрался на северный берег оврага «Мария гоп» у деревни Бальзюга и там, где дорога в Вязовку огибает небольшое болотце, вижу: среди редких осок, высунулись из-под  снега головы куропаток, они неподвижным взглядом сопровождают меня.  По всему  видно,  они, не хотят оставить снежное гнездо, прошедшей  ночи,  делаю вид, что их не замечаю, поворачиваю  в другую сторону и, не изменяя скорости, иду дальше. Куропатки успокоились и втянули головы в снег.

       Лыжня привела меня в Макаровский лес за деревней Утар Елга,  и я оказался среди взрослых пихт.  Запах пихтового леса особенный, бодрящий.  Возле одной из пихт что-то заблестело. Подхожу ближе. Вокруг пихты разбросаны огромные свежие щепки,  не задетые вчерашним снегом. Внимательно изучаю снег вокруг пихты: ни человеческих следов, ни санного следа. А как, к пихте прошел лесоруб, не наследив? В догадках стою около пихты, не спустился ли он сверху, по стволу дерева? Барабанная дробь оторвала мое внимание от щепок - на соседней пихте сидел огромный черный дятел с большим клювом и красным хохолком на голове. Я все понял.

                                                                   \\\\\

         Охотничья тропа завела меня на недавно вырубленную делянку на пойме реки Юг. На краю делянки в полста шагах от края леса стоит, великодушно оставленная лесорубами, высокая пихта. Приближаясь, к ней, я заметил, как белка взобралась на самую макушку этой пихты. Подойдя на расстояние выстрела, решил понаблюдать, как поступит белка в этой, почти безвыходной для нее ситуации. Вдруг белка сорвалась  с макушки пихты и полетела растопырив конечности в разные стороны держа ими свой «плащ», спланировала до основания крайней пихты не срубленного леса, проворно взобралась на нее и исчезла, завоевав особое уважение у меня ко всем белкам- летягам.

 

                                                                 \\\\\\

   Транзистор на поваленном дубе играет музыку. Мелодию изредка нарушает тонкий свист. Я собираю грибы, у деревни Дубовка, где множество и разнообразие грибов поражает воображение,  поэтому на свист сначала не обратил внимания, когда же он стал более назойливым, решил увидеть хозяина этого звука. Когда  подошел к приемнику, с дуба улизнул бурундук, но,  стоило мне отвернутся, он опять подкрался к приемнику и свистнул. Его явно заинтересовал этот играющий ящик. Зверек еще долго ходил вокруг приемника с высоко поднятым хвостом, как маленький лемур.

                                                                 \\\\

      Охотясь в лесу под названием «Колани», зашел к мельнику Жилину, вернее узнать здоровье его жены, он сам уже умер. Когда я  сказал, что охотился в «Колони», она спрашивает:  «А кабанов не видел, сегодня зашла ко мне марийка из соседней деревни, она увидела кабанов и очень испугалась. Марат, их же в наших лесах не было, они нас не съедят, а?». Я ее успокоил и по левому берегу реки  Юг пошел домой в Бигинеево. Тропу по которой я иду, преграждает речушка заросший тальником, и поэтому приходится ее обходить, отвлекаясь на полсотни метров  выше по течению этой речки, где и начинается эта речушка от родника «Кезьыт ошмес» (Холодный ключ). Как только я повернулся в сторону родника, оттуда  громко окликнули журавли. Замедлил шаг, чтобы не вспугнуть птиц, хотелось поближе посмотреть на них. Журавли, оказывается, заинтересовали не только меня, но и двух молодых, по летнему,  облезлых, лис тоже. Они,  не замечая меня, друг за другом, припадая к земле, крадутся к журавлям.  Лисы прошли мимо меня и оказались впереди. Теперь я замыкаю эту колонну, идущую  к журавлям. Лисы нарушили мои планы, чтобы предупредить журавлей я хлопнул в ладоши,  лисы прыгнули в тальник, а журавли улетели. Дошел до электролинии, здесь недавно молния убила мужа с женой Байдусовых, очень хороших людей, Зидияр агай   строил дом, закончил или нет не помню. Сиротами остались несколько дочерей.

                                                                   \\\\\

    Леонид Самышев-учитель физкультуры Бигинеевской средней школы, любил по своему охоту, а главной его мечтой была,  поймать лису для воротника жены. С этой целью он с собой всегда на охоту брал белую простыню, вместо маскировочного халата. Была у него другая привычка, которая мне не нравилась-он мог уйти домой не предупреди в меня.  Я несколько раз блуждал по лесу, тропя его следы, а он оказывается вышел на дорогу и ушел домой. Однажды мы охотились на русака за Бальзюгой в заросшем елью, ольхой и пихтой,  овраге «Нуригали гоп». Он должен был стоять в конце оврага, а я спугнуть зайца к нему. Заяц благополучно улизнул оттуда, где он должен был стоять на номере. Я подошел к этому месту, но Леонида и его следов там не было. Еще раз обошел весь «Нуригали гоп», поднялся на возвышенность над деревней Новые Татышлы-Леонида нет. Оглянулся вокруг и вижу на одной складке горы на том берегу оврага,  мышкует лиса, а в полсотни метрах он нее лежит укрывшись белой простыней Леонид, только его шапка видна из под покрывала. Минут десять я постоял, Леонид не шевелится, хотя лиса на него не обращает внимание. Решил подойти к лисе с противоположной стороны используя ландшафт горы. «Если он спугнет зверя то он выйдет ко мне»--подумал я.  Вот я совсем близко подошел к лисе, а Леонид лежит все там же? Если я выстрелю, то могу попасть в Леонида, а лиса все мышкует и мышкует: высоко прыгает в воздух и двумя передними лапами пробивает снег, ловит мышей. Прошло еще несколько минут и у меня возникло сомнение, что это не человек лежит там. Чуть изменив направление выстрела, нажал на курок: лиса подпрыгнула, махнула кровавой лапой и села облизывать рану. Бросив ружье на снег, побежал к Леониду, лиса путается под ногами, я ее пнул,  освобождая путь, прибежал к Леониду, а там, вместо его головы торчит из под снега дорожный знак с восклицательным знаком и  бурун снега, длиной с человека за этим знаком.  Повернулся к лисе-она уже добежала до леса и исчезла в елках.

  Оказалась, Леонид еще два часа назад ушел домой.

                                                                             \\\\\

    Мы подошли к крутому берегу реки Танып, к развалинам старой пристани, в давние времена откуда уходили плоты с местным лесом. На пойме Таныпа и сегодня можно увидеть следы ледовой дороги,  по которой лошади возили огромные сани  к пристани.                 На фоне леса,  чирок,  сидящий в омуте,  не заметил нас и  оказался застигнутым врасплох. Первый выстрел сделал я. Чирок нырнул в воду. Я удивился, с такого близкого расстояния, дичь,  оказавшаяся на мушке обречена, а он нырнул невредимым. Через несколько секунд, чирок снова появился на поверхности воды, и я сделал еще выстрел. Чирок снова нырнул. Наблюдавшие  за этим, Фанави и Гата  тоже начали стрелять. Как только мы не стреляли; и дублетом, и все вместе- чирок успевал нырнуть невредимым. Так мы кончили три патронташа, но чирка не взяли. Спустя некоторое время я прочитал в журнале статью  о том, что чирок-нырок, оказывается, увидев огонь из ствола, успевает уходить за зеркало воды, а дробь в воде делает преломление как луч света, то есть рикошет.                                               

                                                               \\\\\

 

 

    После обильного снегопада поднялась пурга, благо был выходной день. Встав на широкие лыжи вышел за огород и направился в сторону деревни Утар-Елга. В семидесятые годы в орешниках у этой деревни зайцы кишмой кишали.  Вдруг, сразу за огородом,  из-под лыж фонтаном выбросился русак и метнулся в пургу. Еле сообразив что случилось, навскидку сделал выстрел исчезающему силуэту русака. Когда подошел к следу, уже заметенному снегом, нашел каплю крови. Еле заметные следы пошли в сторону оврага, который перегораживает мой путь в двухстах шагах от меня. Пока я дошел до крутого левого берега оврага «Малагаз», занесенный отвесным сугробом, следы вовсе исчезли.  Но на самом сугробе был небольшой ущерб козырька из-за прыжка зайца в пойму оврага. Овраг расположен перпендикулярно ветру и поэтому на дне было тихо, безветренно, однако следы которых я ожидал там увидеть, не были.   Подошел к краю сугроба, начал изучать овраг. Сугроб высотой в два метра, на основании плавно переходит в пойму, поэтому все, что там есть для меня видно. Где же заяц? Следы прерываются так, как будто их хозяин улетел, никаких следов в пойме и на противоположном берегу не было.

   Отыскав более пологое место на сугробе, спустился на дно оврага и подошел на то место откуда прыгнул русак. Стена снежного сугроба была гладкая,  зайцу было деться некуда. Он должен быть где-то здесь. Я начал лыжей тыкать в сугроб, и в этот момент  выскочил он, я потерял равновесие и сел глубоко в снег, он бросился на противоположный берег и исчез.

    Хитрая лиса никогда бы не додумалась, если бы додумалась, испугалась бы окопаться так близко от преследователя.

                                                                              \\\\\

   Если из деревни Таныповка идти по зигзагам небольшой лесной речушки Ямияз вверх по течению, то через пару километров оказываешься на невысоком водоразделе. Здесь на краю  лесной поляны в гектара два, на постоянной прописке находятся конные грабли лесника. Они и зимой занесенные снегом стоят показывая свои петушиные хвосты. Эти конные грабли для нас являются ориентиром, поскольку тропы всех зверей этого леса проходят через этот водораздел.

    В моей родной деревне мужики говорят « грабалка», а не «конные грабли», по этому  по привычке этот сельхоз инвентарь я всегда, не задумываясь, называю грабалкой.

     Мы с  Гата-абый решили поохотится на лося на пойме этой речушки. Я решил выступить в роли распорядителя охоты.

     --Я поднимусь выше по речке, и встану около грабалки, ты обойди вот этот выруб и загоном иди в мою сторону,--предложил я ему.

     --Что такое грабалка?—спросил он у меня сделав такое выражение лица, как будто бы впервые слышит это слово.

  --Ну, грабалка!—   в недоумении повторил я,     --запрягают в нее лошадь и собирают сено.

  --Сказал бы конные грабли, я бы понял!

  Старику не понравилась моя инициатива.

                                                      \\\\\\  

 

   В начале ноября, мы приехали на охоту с гончей на достаточно большой остров смешанного леса между деревнями Альга и  Балтачево Татышлинского района.

   До заката солнца было около полутора часов времени. Лагерь решили расположить у исчезнувшей деревни Сосновка, в красивой лесной поляне, на берегу оврага «Кион гоп» (Волчий овраг). Я начал собирать яранг, Фанави спустился в овраг за водой, собака  погнала беляка вокруг нашего лагеря. Пока я рубил жерди, попутно снял гонного беляка,  Фанави пришел с водой и двумя рябчиками.   Второго зайца взяли, когда яранг был готов. Только успели освежевать зайцев, наступила осенняя ночь, усилился ветер, тревожно зашумел лес.

   Яранг получился как в книге: сверху дымоход, внизу сено, по середине буржуйка, на буржуйке кипит шулюм из двух зайцев и двух рябчиков. Тихо играет транзистор. Затейка калачиком лежит у входа, на скатерти разложен ужин.  Мы, довольные тем, что смогли так быстро создать уют посередине осеннего холодного леса, не торопясь, начали вспоминать студенческие годы за стаканом вина.

   Утром, выходя из яранги, обнаружили прекрасную порошу о которой можно было только мечтать.

   За два дня охоты получили огромный заряд энергии и на всю жизнь память о прекрасном островке осеннего леса с уютным ярангой по середине.

 

                                                                  ….

      1980 год 19 апреля.  В иные годы в это время заканчиваются весенние полевые работы, а в тот год мы целый день на лыжах бродили по весеннему лесу.

      По пути домой недалеко от деревни Буадыбаш наткнулись на место токования тетеревов и построили небольшой шалаш для утренней охоты. 19 апреля день рождения Файзрахмана и поэтому со всей охотничьей амуницией мы зашли поздравить его. После того как мы его немного «поздравили», вспомнили о шалаше, и снова нам захотелось в лес. Решили: переночуем в лесу недалеко от токовища, заодно отпразднуем день рождения Файзрахмана. Пополнили запасы продуктов, взяли поперечную пилу, полог и опять на ночь глядя пошли в лес.     Соорудили нодью. Нодья- это костер, сооруженный  из двух бревен  длиной в рост человека расположенных друг на друге, удерживаемые с двух сторон кольями. Между этими бревнами огонь горит всю ночь, освещая и согревая охотника. Кругом снег, а нам жарко около огня.  Мы разделись как дома и пировали почти всю ночь.

    Утром, когда мы с Файзрахманом проснулись, было уже светло. Пока мы одевались, подошел Фанави,  держа хорошего косача. Он  похвалился нам, какое было захватывающее зрелище на току! 

    К часу дня мы подошли к небольшой речке  Бармышка, которую вчера на лыжах перешли по  льду.  Сегодня здесь бурлила широкая река, и не было возможности перейти на другой берег. Нашли высокую ольху на берегу, спилили ее и, пока она не успела повернутся по течению, пробежали на другой берег.

   К вечеру снег полностью растаял, исчезли наши следы, как будто их вовсе и не было…

 

 

 

/////

 

                                                                

    Медведь в этих лесах жил тихо и незаметно, только редкие следы выдавали его присутствие, а в эту весну, он решил полакомиться медом и полез на колхозную пасеку.

    Меня пригласил к себе второй секретарь райкома и спросил, знаю ли я охоту на медведя. Я сказал, что не знаю, но полистаю литературу, а охотничьей литературы у меня было достаточно.

    В тот же день после обеда мы с ним поехали на эту пасеку, пострадавшую от медведя, которая находится у деревни Новый Кудаш. Пасечники показали разоренные ульи: на рамках с сотами были следы когтей.  Для окончательного выяснения личности нарушителя я решил посмотреть на его следы. Спросил у пасечников, нет ли наверху (пасека находилась в лощине, под горой)

лесной дороги? Они повели меня наверх, там, на лесной дороге, я отыскал лужу, из которой медведь обязательно должен был выпить воды после сладкого.  Так и оказалось: на мокрой глине были четко отпечатаны медвежьи следы, они похожи на следы взрослого мужчины, только все пальцы большие. Так я первый раз в жизни увидел медвежьи следы. Мой авторитет перед глазами присутствующих сразу возрос, секретарь райкома спросил, что мне нужно, чтобы избавить пасеку от дальнейшего ограбления,- то есть убить медведя.

     Пасечники ставили флягу меда в случае удачи. Я велел им сделать лабаз в двух местах, указал где. У секретаря попросил, чтобы он выписал аккумулятор от комбайна и дал военкома с автоматом. Все мои условия в тот же день были исполнены.

     На следующий день вечером мы трое: я, Фанави и военком поехали на пасеку. Машину оставили за километр до пасеки, забрались на лабазы. Фанави и военком на один, я -как «опытный медвежатник»- на другом. Наступила весенняя ночь. Прямо под нами начал свою назойливую песню дергач, мешая слушать лес, комары не давали покоя. Те двое шушукаются, военком шуршит плащом- накидкой, ворочается без конца.

     --Марат, можно закурить?—  шепотом спрашивает он.

 Но все это слышно ведь не только мне.

Так мы сидели  около двух часов, но медведь не пришел.

    Вопрос о курении был поднят еще несколько раз, а дергач все кричал, было очевидно- мы не медвежатники. Я дал отбой, ребята обрадовались, и мы поехали домой.

       Больше на медведя за свою охотничью жизнь я не ходил, пусть живут!

 

                                                                 

       

                                                               ….

 

    Идет липкий снег, камус (шкура голени лошади, набивается па скользящую поверхность охотничьих лыж, чтобы не скользили и не прилипал мокрый снег)  лыж, промок, отчего последние стали тяжелыми. Мы с Аглямом увлеклись свежими следами волков и достаточно далеко ушли в глубь  леса. От нас идет пар, мучает жажда. Без привала с чаем дальше продолжить путь невозможно. Остановились у старой ели, у такой ели достаточно сухих ветвей для костра. Втоптав снег, сделал основание для костра, собрал нижние сухие ветки с елки, сложил их шалашиком, заправил берестой. В такую погоду нужно сложить костер очень аккуратно, иначе ничего не получится. Ну вот все готово, настал момент поджечь бересту. Тут выясняется, что у нас нет спичек. Долго пытались поджечь вату, вырванную из фуфайки, выстрелом. Безрезультатно. Закусили, снегом и пошли дальше. Еле успели отойти от костра, почувствовал спиной присутствие человека. Повернулся назад: длинными шагами нас догонял егерь Минихан. Я не сказал ему «привет!», крикнул:

  --Спички есть?

                                                                  ….

 

  

   После изнурительной ходьбы по пересеченной местности, охотясь на «что попало» и без единого трофея вернулись к родственнику товарища, в маленькую деревушку, Танып –Чишма,  где утром оставили машину.

   Искупавшись в бане, и плотно покушав,  вышли завести струю ГАЗ-69, но еще не знали, что нам приготовила эта развалюха.  Стемнело. Через два часа безрезультатной попытки завести машину, посадив аккумулятор, мы вышли пешком на январскую лесную дорогу. До дома 15 километров.

    Сначала было достаточно весело, ноги тоже шагали весело от хозяйского угощения. Лесная дорога, сделав среди елей несколько поворотов, вышла на простор. Подуло теплым ветерком.

    Все было хорошо, но скоро пошел не совсем теплый январский дождь. Снег на дороге растаял, валенки промокли и очень скоро начали хлюпать воду из луж, на которые мы наступали в темноте, не подозревая об их существовании. Оставшиеся пять километров мы прошли как рыбаки северного моря, -мокрые с головы до ног.

    Видно кто- то среди нас был грешен, так и решили: но каждый из нас  был уверен, что это только не он.

 

 

 

   

                                                                 ….

          Пошел  первый снег.  В Татышлах это, как правило,  приходится  на ноябрьские праздники.  В такую  погоду всегда душу тянет в лес. И  вот мы с Фанави  рано утром пошли на  охоту.  Ночевать  договорились  на пасеке   Фатиха,  которая   находится в глубине леса, в 15 километрах от нашего дома,  если идти  по прямой, но тропа охотника выходит  намного больше.   Я любил охотиться капканами на пушных зверей, в этих лесах  водилась куница, европейская и американская норка. Попутно решил посмотреть свои капканы, Фанави отвлекать не захотел.                                                                                                                 --Я пойду, капканы проверю, ты пройди по этой просеке на запад, на следующем перекрестке поверни на юг, пройди на юг метров триста и жди меня, --сказал я. --Да,  у тебя есть компас? Компаса у него не было,  я отдал ему свой.                                                                                                                                                  --Если заблудишься, по этой просеке иди на запад до просеки с телефонными столбами, по ним поднимись до деревни, --объясняю я ему как будто знал, но не  думал, что я сам заблужусь.        Снег  усилился, следы за мной быстро исчезали, солнца не видно из-за плотного снега, все деревья стали  одинаковыми. Посмотрев капканы, мысленно проложив перпендикуляр на небольшой  ручеек, как мне показалась на запад, пошел к Фанави. Я левша, поэтому, когда нет ориентира для фиксации зрения и, стало быть,  направления движения, я стал делать круг по часовой стрелке (правши делают наоборот).  Самое страшное, когда, после получасовой ходьбы встречаешь свои же следы запорошенные снегом, когда невозможно определить их направление.  Через два часа блуждания по лесу решил проложить прямую линию при помощи двух палок воткнутых в снег. Третью палку вставил в снег,  когда те начали теряться из виду,  и так до бесконечности. Когда я понял, в каком направлении  иду  и куда были использованы около сотни палок. Начала темнеть.  Через тучи стала заметной луна, я понял, где нахожусь-от предполагаемого места встречи  с Фанави я ушел 10 километров на юг. Дальше было проще, если не учесть расстояние до пасеки, туда я дошел глубокой ночью.  Самоуверенность иногда делает с человеком вот  такую  злую шутку.

                                                                             ….

      Маленькая деревушка притаилась в небольшой лесной поляне на северном берегу речки, которая берет начало тут же, у деревни. Народ здесь живет  подсобным хозяйством, благо тут много пастбищ и травы для скота  на зиму. Мужчины работают в колхозной овчарне и поддерживают бригадное хозяйство. Как-то осенью, охотясь поблизости,  я забрел сюда,  спасаясь от непогоды. Все жители этой деревни мне знакомы, поэтому выбирать не стал, зашел в крайний дом. Хозяин этого дома пожилой, болезненный, очень скромный человек, был на отъезде. Меня встретил его старший сын лет двенадцати, пригласил домой. Хозяйка дома, оказалась моложе своего мужа и выглядела лучше  своих лет, очень красивая женщина.  Она приготовила чай. За столом мы разговорились, говорила в основном она. Я ее знаю как участковый врач, но в  домашних условиях, где она чувствовала себя свободно, раскрылась в разговоре.  Я понял, она очень умная, сильная женщина, которая держит семью на плаву, но,  где-то в глубине ее души хранилось, далеко запрятанное чувство тесноты в этой деревне, в этой семье, в этом домике на краю деревни потерянной в лесу.  Мне показалась, что она точно зала, что достойна большего, лучшего, она даже не намекнула об этом, но я почувствовал это, и вышел из этого дома с тяжелым сердцем.

                                                                          ….

 

   Как только белка надевает свои серые зимние штаны, начинается охота на пушных зверей. На этой охоте я использую  капканы, потому что капканы, как азартная игра, - заставляют ходить в лес в любое свободное от работы время, а по выходным охота с капканами превращается в праздник общения с природой.

    Лыжня проложена так, что к обеду она подходит к роднику. Родник берет начало в небольшом им же созданном овраге, на южном склоне возвышенности, покрытой дремучим лесом. Столетние ели, толщиной в два обхвата, своими кронами создают полумрак, буреломы с вывороченными корнями, придают этой местности сказочную тревожность. Родник с веселым говорливым потоком появляется на свет и, превращаясь в небольшой ручей, как давний знакомый леса, прокладывает путь к реке Юг. Сквозь прозрачные потоки видны разноцветные камушки, подчеркивающие чистоту воды. Из-за этих камушек ручей посещают глухари.

    Там, где берега родника становятся пологими, у валежника я делаю основание для костра. Котелок, топор и другие принадлежности, для приготовления обеда схоронены тут же, в дубле валежника. Собираю костер, набираю чистую, родниковую воду в котелок, ставлю его на огонь. Валежник-- стол и скамейка одновременно.

    Не зря Дэрсу  Узала считал костер живым существом, разговаривал с ним. Костер и родник -- две живых собеседника мысли в этом уголке уединения.

    Вот бесшумно прилетел поползень, сел на ствол ружья, повертелся немного и перепорхнул на мою шапку. Я замер от приятной щекотки присутствия такой маленькой птички. Поползень-- это колибри зимнего леса нашей полосы, он, кажется, и не заметил меня, побегал по шапке и улетел дальше, оставив приятное тепло в моей душе и капельку извести на моей шапке.

     Родник и костер были всегда главными в программе моей охоты, маршруты менял я  по мере освоения леса, а родник всегда оставался в середине пути.

    Лес осваивал не только я, осваивали его и три лесозаготовительные организации района. Сплошная рубка прошла и по ручью, горный склон, откуда пробивается родник, теперь усеян пнями в два обхвата, между ними пасется скот, они пьют воду из родника, втаптывая гальку в ил. Родник зарос осокой, потерял свой звонкий голос, перестал быть таинственным созданием  леса.

 

                                                                     ….

   --Сначала ослепляющий яркий свет, потом сильный ветер и оглушающий гром, потом в небе появляется большой гриб! Когда все успокоится,  мы выходим из окопов и бежим туда, где были привязаны козы, забираем то, что от них осталось,  и выносим до землянки командира. Потом нам дают стакан коньяка!—рассказывает Аглям Ахметгалеев, о своей солдатской службе,  не подозревая, что это было…                                                                                                                                                                     Собрались на волка. Рассчитывая время так, чтобы не опоздать, в то же время долго не торчать в засаде, мы с Аглямом выехали из дома за час до заката. Но тут случилась «авария» в животе у Агляма и мы опоздали: волки вышли в поле раньше, чем мы заняли позицию.  Пришлось сделать несколько не прицельных выстрелов по светлым силуэтам волков. Оставив несколько кровавых следов, волки зашли в соседние кусты, и волчица криком «уа-уа», что означает: «Дети, опасность, соберитесь срочно около меня» начала собирать щенков. Я попытался переманить волчат к себе, но голос волчицы был без фальши.  Охоту решили возобновить на рассвете. Заехали к мастеру Ивановского леспромхоза Хафизу, (пусть земля будет ему пухом) чтобы немного поспать. Во дворе у Хафиза мирно жевали овцы, и тут же у нас родился новый план – охотиться на приманку. Немного отдохнули и, забрав для приманки одну барашку, поехали к волкам. Мы думали, что она будет орать, на весь лес, но она затаилась, и никакие наши ухищрения не могли заставить ее подать голос. Однако запах от нее распространился по всей округе и через некоторое время на свет фонаря вышел матерый, он сидел у края пашни, в ста метрах от нас. Аглям надел очки, прицелился, но я сказал, что слишком далеко. Он настаивал на выстреле, и я дал добро. Матерый, после выстрела, медленно ушел в лес.  Аглям начал упрекать меня за то, что, когда он хорошо было, прицелился, я вмешался и испортил все.                                                                                                                                                                                        Как-то иду по берегу реки Юг,  мне навстречу бежит Аглям.                                                                                                                                                                                  --Куда бежишь?-- спрашиваю я у него.                                                                                                                            -- Свалил норку на том берегу, ищу брода!—он пробежал мимо меня с таким выражением лица,  как будто он свалил на том берегу мамонта.                                                                                                       Его  назначили пасечником вновь созданной пасеке  лесхоза. Он никогда ранее не занимался пчеловодством, но был уверен в себе и считал, что он научится и этому ремеслу.  Во дворе своего дома поставил пару ульев, чтобы на небольшом примере заиметь опыт работы с пчелами.   Как-то разговор зашел о  воровстве пчел и он поделился своим опытом пресечения их  воровства:                                                                                                                                                                               --Вышел вчера на крыльцо дома, смотрю около одной семьи роятся пчелы, открыл книгу  читаю--написано воровство!  Выбежал во двор и словами « пусть не мне, но и не вам»,  пинком свалил улье, из нее вывалились  рамки с пчелами. Думал,  этим решу проблему с воровством, но тут началось!  До ночи не смог выти на улицу.

                                                                        \\\\

                                                                    

 Лесник деревни Вязовка Зиядок знал свое дело хорошо. В те времена лесник-это человек как директор заготконторы,  у которого есть  дефицит, даже больше, дефицит нужен не всем, из-за отсутствия денег, а дрова и сено нужны всем и всегда. Власть у лесников над жителями села была достаточно большая, хотя по должности они были просто охранниками леса.  Казалось, что Зиядок, человек черствый, но когда я стал с ним общаться, предо мной открылась душа,  недостаточно защищенная,   со своими житейскими проблемами. Они его угнетали,  и он ими охотно делился. Во истину, нет людей без проблем.

                                                                 \\\\\

 

    Они только начали жить вместе: она учительница, он лесник. Лесхоз им предоставил домик в березняке с колодцем во дворе, сараем для скота и небольшим прудом на дальнем углу огорода. Лесхоз и школа- напротив, через дорогу, в ста метрах от дома, тропа проложена через березняк, где в свой срок обильно появляются грибы.

  Чтобы сарай не пустовал, они решили купить корову соответственно своим деньгам. Денег было не много, поэтому и корова получилась очень маленькая-такая, что уместилась в уазик. К весне Машка родила теленка ростом с  большого кролика и начала давать чуть-чуть молока.

   Несмотря на свой маленький рост, корова была с нравом не кротким. Возможно, хозяйка сделала что-то не так, возможно, из-за скверного характера, как-то Машка начала лягать ведро. Хозяйка,  визжа, как при нападении волка, позвала мужа. Тот прибежал и своим басом, посолив немного слова, крикнул на корову. От такой неожиданности корова, как парализованная, сползла туловищем на пол сарая и легла, раскинув в разные стороны все четыре ноги. Пришла в себя она лишь через час, после долгих уговоров. Еле встав, она долго дрожала и взмокла от пота, как лихорадящий больной.

  С тех пор,  стоит корове начать проявлять неповиновение, как хозяйка притворно кричит мужу:  «Назим!»

   Тут же корова, вспомнив былое, торопится проявить покорность.

                                                                     \\\\

    Люди думают, что пасечники живут легко и долго, потому что они все время на свежем воздухе и питаются полезным  медом. Я тоже так думал, пока в мой двор не привез и не поставил одну пчелосемью, не обращая внимание на мои возражения, что я их боюсь, мой друг по охоте житель деревни Арибашево Фатих. Когда ульев стало много я вспомнил пасечника колхоза «Танып» из Калмияра, Ахметзянова Рахима и его жену Рахиму. Они вдвоем, с ранней весны и до поздней осени пропадали на пасеке у речки Чибельга (Чебельга), в некоторые года оставались без сена для своего скота.

 

                                                                    

                                                                         \\\\\

  При районной больнице были детские ясли на 90 мест, поскольку в райцентре нет других яслей, сюда  приходилось устроить до 150 детей.

Я молодой главный врач, работаю всего пару месяцев и недавно высказанную претензию зав яслей принял очень серьезно: она сказала, если и дальше будем перегружать ясли, то там может быть вспышка какой -нибудь инфекции.

  --Доктор, придет библиотекарь, нужно устроить ее ребенка в ясли, --сказал первый секретарь по телефону, обращаясь ко мне не по имени отчеству, считая, что я еще не дорос до такого уважения.

--Надим Гатич, там и так огромное переселение,--ответил я вспомнив слова зав яслей.

--Ну это можно решить двумя путями, --начал было Первый, я перебив его поспешил ответить:

--Со мной или без меня! Понял, Надим Гатич!—сказал я. На том конце провода послышался довольный смешок -я понял,  ответ понравился Первому.

                                                                       \\\\\\

-Марат, возьми ружье, подъезжай в исполком, повезешь нас с представителем обкома на рябчик, --сказал председатель исполкома по телефону.

Быстро собрав необходимое для рябчиковой «поляны» подъехал к исполкому, где меня уже ждали «охотники».

 На краю смешанного леса,  для гостя накрыл не большую «полянку», водителю велел  зажечь костер: «Поставь воду, может, вскипит пока я сниму рябчиков»--сказал я ему и, обратившись в лес начал манить рябчиков из пищалки.

Не успели гости выпить первую рюмку, я снял первого рябчика, быстро почистил и положил в котелок с холодной водой. 

 --Слушай, доктор?—обратился ко мне гость с обиженным голосом,--Фаиз мне уши прожужжал, как ты быстро отстрелишь рябчика, а ты,  не успев слезть с машины принес рябчика: вы его привязали и теперь устраиваете концерт, учти, я не глуп!—сказал он мне обидные слова каких я не заслужил.—Если такой умный не сходя с этого места, под моим контролем отстреляй еще одного!

Я продолжил манить рябчика, и скоро подлетел второй, которого я снял так- же ладно как и первого. Гость все равно не поверил в нашу искренность, и пока мы не доехали до райцентра ругался на чем свет стоит.

  --Там у вас главный врач и председатель исполкома привязали в лесу рябчика и возили меня на охоту, но меня обмануть трудно!—говорил он всем, кто посещал его из нашего района.

    Зимний день клонится к вечеру, зная мои способности, председатель исполкома  опять поручает мне рябчиковое задание.

--Поезжай  на пасеку, подготовь рябчиков, приедут гости!—говорит он называя число гостей и их ранги.

 Хотя я знаю, что означает «рябчик», но решил выполнить задачу начальника дословно. Когда мы с водителем доехали до пасеки, было уже темно. В чердаке дома пасечника ночуют голуби. Водитель оттуда принес 6 голубей, по числу гостей, мы их общипали, внутрь каждого из них вставили по картошке- получился аппетитный «рябчик».

Гости видимо никогда не ели рябчика, поэтому «рябчик» им очень понравился. 

                                                              \\\\\

    Корпус, где развернуты инфекционное  и туберкулезное отделения  стал мешать завершению строительства районного дома культуры.  Строительства дома культуры курирует сам Первый, общежитие на сто мест под лечебный корпус, куда должны переехать снесенные отделения, переложено на плечи главного врача, то есть, на мои.  Больных пришлось перевести  в подвальное помещение другого корпуса, где они ютятся, вот уже два месяца. К первым морозам мне удалось при помощи наркологических больных укупорить  «общежитие»  общей площадью 2400 квадратных метров и дать тепло. Десять наркологических коек, где лечились от запоев сельские умельцы, больницу всегда выручали: там и сварщики, плотники, стекольщики, жестянщики и даже проектировщики- те, которые  народу всегда нужны, поэтому самые угощаемые народом люди.                                                                                                                                                                --О, доктор, тут тепло и не сквозит и объем большой, до мая месяца без забот!— осмотрев  «общежитие», не скрывая радости, сказала бригадир группы штукатуров местного ПМК, состоящей из пяти женщин.                                                                                                                                     Молча выслушав бригадира и узнав ее мнение,  позвонил директору ПМК и спросил, сможет ли он подать готовый раствор к этому зданию в необходимом объеме. Он обещал обеспечить. На следующий день «граждане алкоголики» построили строительные  лиса во всех помещениях корпуса, я приобрел  250 мастерков и других инструментов для штукатур-маляров,  и в  пятницу собрал общее собрание коллектива. Собрание провели в будущем операционном зале. Здесь присутствовала и бригада штукатуров.                                                                                                                          --Дорогие товарищи!—сказал я как Сталин в сорок первом,--вы знаете, что больные лежат в подвале, своими силами нам в течение 15 дней  необходимо выполнить штукатурно-малярные работы и перевести больных сюда. Дальше я изложил как мы это будем делать. Увидев повисшую нижнюю челюсть бригадира добавил: « А вот член бюро райкома Марьям Фазыловна исправит наши изъяны и научит нас, как надо делать!» --бригадиру ничего не оставалась, как молча согласиться со мной, но ее нижняя челюсть все равно не вернулась в нормальное положение.                                                                                                                                                                    Через две недели больных благополучно перевели в это здание, мы работали не за страх и не за деньги.                                                                    

                                                                   \\\\\\

 

    --Сантехник опять запил, вот уже четвертый день не выходит на работу, надо увольнять, -- говорит завхоз больницы, --сколько можно нянчиться с ним?—настаивает он на увольнение Фатхи.                                                                                                                                                                               Фатхи уволили, но «по собственному желанию». Прошла неделя, из канализационных колодцев начала разливаться на  больничный двор зловонная жижа. Пробовали откачать, не получается.                                                                                                                                                 --Что будем делать?—спрашивает меня завхоз Мухаматзян агай, но я уже знаю, что он хочет услышать от меня.                                                                                                                                                                       --Ну ладно,—отвечаю я ему, зная, что другого ответа он и не ждет.                                                                       –А прошлую неделю…?,  --говорит завхоз.                                                                                                                  --…табелировать, -- и,  не ожидая следующего вопроса добавил, --и дать новую фуфайку тоже.                                                                                                                                                                   Фатхи восстановили, канализация заработала, потому что только он один знает,  в какую канализационную трубу он засунул свою старую фуфайку при последнем увольнении.

                                                                                \\\\\\

                                                                                        

.    Сдав очередной годовой отчет, вернулся поздно ночью в район. Дома сказали, что отопительные трубы трещат- домашние знают, что это «пьяные кочегары». Одев рабочую одежду, побежал в котельную, там застал пьяного Ахтяма и еле дышащие котлы. Выгнав Ахтяма, начал орудовать кочергой сам. До пересмены было около получаса. Точно в срок, в дверях котельной появился Ятманов, в руках у него сетка с торчащими из каждой ячейки  бутылками «Солнцедара». «Солнцедар»-это вино грязно-коричневого цвета, густой консистенции, в грязных бутылках. Сам Ятманов,  уже достаточно пьяный. Его тоже выставил за дверь и начал думать, кого же пригласить, а пригласить на ночь было не кого: третий кочегар был  где то в гостях. Других вариантов я не нашел и согласившись с судьбой начал готовиться к длинной ночи кочегара.                                                                                    Опять открывается дверь котельной и в дверном проеме появляется Ятманов.                                                                                                                                            --Ну ладно, ты меня выгнал, а  кто придет  на  эту зарплату,- такой же алкаш.  Мы хоть друг друга знаем, иди отдыхай, сам поработаю, сетку можешь забрать до утра, --сказал он не закрывая дверь,  будучи не уверенным, что я соглашусь с его предложением.                                                                                               Я не только не согласился, я побежал домой принес крепкий чай, напоил его чаем, побыл с ним около часа и с сеткой в руках ушел домой.

                                                                      \\\\\

Больные лежат в одном, так называемом общем отделении: тут и терапия, и хирургия, и неврология,  и гинекология. Деревянное здание земской больницы, в свое время соответствовало своему названию- Больница;  здесь даже был внутренний туалет типа люфтклозет.   Амир и Галяу Садретдинов большие друзья, лежат в одной палате из двух десятков коек. Все время, несмотря на свои болезни,  строят козни друг другу.  Обычно больным родственники приносят разные съедобные вещи домашнего приготовления, но из-за отсутствия холодильников они часто портятся. Галяу, пожалев выбросить уже не свежий пирожок с ливером приобрел приятную болезнь- сходишь в туалет, опять  хочется. Он уже девять раз посетил сие удобство, но когда подошел в десятый, увидел над дверью туалета, крупными, печатными буквами написанную табличку: «Кабинет Садретдинова». 

      

10006

Оставить сообщение: